Прерафаэлитизм (англ. Pre-Raphaelitism) - направление в английской поэзии и живописи во второй половине XIX века, образовавшееся в начале 50-х годов с целью борьбы против условностей викторианской эпохи, академических традиций и слепого подражания классическим образцам.
Название «прерафаэлиты» (англ. Pre-Raphaelites) должно было обозначать духовное родство с флорентийскими художниками эпохи раннего Возрождения, то есть художниками «до Рафаэля» и Микеланджело: Перуджино, Фра Анжелико, Джованни Беллини.
Самыми видными членами прерафаэлитского движения были поэт и живописец Данте Габриэль Россетти, живописцы Уильям Холман Хант, Джон Эверетт Милле, Мэдокс Браун, Эдвард Бёрн-Джонс, Уильям Моррис, Артур Хьюз, Уолтер Крейн, Джон Уильям Уотерхаус.
Братство прерафаэлитов
Первым этапом развития прерафаэлитизма было возникновение так называемого «Братства прерафаэлитов», состоявшего первоначально из семи «братьев»: Дж. Э. Милле, Холмана Ханта (1827-1910), Данте Габриэля Россетти, его младшего брата Майкла Россетти, Томаса Вулнера и живописцев Стивенса и Джеймса Коллинсона.
История Братства начинается в 1848 году, когда на выставке Королевской Академии художеств познакомились студенты Академии - Холман Хант и Данте Габриэль Россетти, ранее видевший работы Ханта и восхищавшийся ими. Хант помогает Россетти закончить картину «Юность Девы Марии»
(англ. Girlhood of Mary Virgin, 1848-49), которая была выставлена в 1849 году, и он же знакомит Россетти с Джоном Эвереттом Миллесом, юным гением, поступившим в Академию в возрасте 11-и лет.
Они не просто стали друзьями, но обнаружили, что разделяют взгляды друг друга на современное искусство: в частности, они считали, что современная английская живопись зашла в тупик и умирает, и наилучшим способом возродить её будет возвращение к искренности и простоте раннего итальянского искусства (то есть искусства до Рафаэля, которого прерафаэлиты считали основателем академизма).
Так зарождается идея создания секретного общества, названного Братством прерафаэлитов - общества, находящегося в оппозиции по отношению к официальным художественным течениям. В группу с самого начала были приглашены также Джеймс Коллинсон (студент Академии и жених Кристины Россетти), скульптор и поэт Томас Вулнер, молодой девятнадцатилетний художник и впоследствии критик Фредерик Стивенс и младший брат Россетти Уильям Майкл Россетти, который по стопам старшего брата поступил в художественную школу, но особенного призвания к искусству не проявлял и, в конце концов, стал известным художественным критиком и писателем. Мэдокс Браун был близок немецким назареям, поэтому он, разделяя идеи Братства, отказался присоединиться к группе.
На картине Россетти «Юность Девы Марии» впервые появляются три условные буквы P. R. B. (англ. Pre-Raphaelite Brotherhood), этими же инициалами были отмечены «Изабелла» Миллеса и «Риенци» (англ. Rienzi) Ханта. Члены Братства также создали свой собственный журнал, под названием «Росток», хотя он просуществовал лишь с января по апрель 1850 года. Его редактором стал Уильям Майкл Россетти (брат Данте Габриэля Россетти).
Прерафаэлиты и академизм
До появления Братства прерафаэлитов развитие британского искусства определялось главным образом деятельностью Королевской Академии художеств. Как любое другое официальное учреждение, она весьма ревниво и осторожно относилась к нововведениям,[ сохраняя традиции академизма. Хант, Миллеc и Россетти заявили в журнале «Росток», что не желают изображать людей и природу отвлеченно красивыми, а события - далёкими от действительности, и, наконец, им надоела условность официальных, «образцовых» мифологических, исторических и религиозных произведений.
Прерафаэлиты отказались от академических принципов работы и считали, что всё необходимо писать с натуры. Они выбирали в качестве моделей друзей или родственников. Так, например, на картине «Юность Девы Марии» Россетти изобразил своих мать и сестру Кристину, а глядя на полотно «Изабелла», современники узнавали друзей и знакомых Миллеса по Братству. Он же, во время создания картины «Офелия», заставлял Элизабет Сиддал по нескольку часов лежать в наполненной ванне. Была зима, поэтому Сиддал серьезно простудилась и позднее выслала Миллеcу счет от докторов на 50 фунтов. Более того, прерафаэлиты изменили отношения художника и модели - они стали равноправными партнерами. Если герои картин Рейнольдса почти всегда одеты соответственно их социальному статусу, то Россетти мог рисовать королеву с продавщицы, богиню с дочери конюха. Проститутка Фанни Корнфорт позировала ему для картины «Леди Лилит».
Членов Братства с самого начала раздражало влияние на современное искусство таких художников, как сэр Джошуа Рейнольдс, Дэвид Уилки и Бенджамин Хейдон. Сэра Джошуа (президента Академии художеств) они даже прозвали «сэр Слошуа» (от англ. slosh - «шлёпать по грязи») за неряшливую технику живописи и стиль, как они считали, полностью заимствованный из академического маньеризма. Положение усугублялось тем, что в то время художники часто использовали битум, а он делает изображение мутноватым и тёмным. В противоположность, прерафаэлиты хотели вернуться к высокой детализации и глубоким цветам живописцев эпохи Кватроченто. Они отказались от «кабинетной» живописи и начали рисовать на природе, а также внесли изменения в традиционную технику живописи. На загрунтованном холсте прерафаэлиты намечали композицию, наносили слой белил и убирали из него масло промокательной бумагой, а затем писали поверх белил полупрозрачными красками. Выбранная техника позволила добиться ярких, свежих тонов и оказалась такой долговечной, что их работы сохранились в первозданном виде до наших дней.
Борьба с критикой
Поначалу работы прерафаэлитов принимали довольно тепло, однако вскоре обрушилась суровая критика и насмешки. Излишне натуралистичная картина Миллеса «Христос в родительском доме», выставленная в 1850 году, вызвала такую волну негодования, что королева Виктория попросила доставить её в Букингемский дворец для самостоятельного осмотра.
Нападки общественного мнения вызвала также картина Россетти «Благовещение»
, выполненная с отступлениями от христианского канона.
На выставке в Королевской академии в 1850 году Россетти, Хант и Милле так и не смогли продать ни одной картины. В обзоре, опубликованном в еженедельнике «Атенеум», критик Фрэнк Стоун писал:
«Игнорируя все великое, что было создано старыми мастерами, эта школа, к которой принадлежит Россетти, плетется неуверенными шагами к своим ранним предшественникам. Это - археология, лишенная всякой пользы и превратившаяся в доктринерство. Люди, принадлежащие этой школе, заявляют, что они следуют правде и простоте природы. На самом деле они рабски имитируют художественную неумелость».
Принципы Братства подверглись критике со стороны многих уважаемых живописцев: президента Академии художеств, Чарльза Истлейка, группы художников «Клика», которую возглавлял Ричард Дадд. В результате Джеймс Коллинсон даже отрекся от Братства, и была разорвана помолвка с Кристиной Россетти. Впоследствии его место занял живописец Уолтер Деверелл.
Положение в определённой степени спас Джон Рёскин, влиятельный историк искусства и художественный критик Англии. Несмотря на то, что в 1850 году ему было только тридцать два года, он уже являлся автором широко известных работ об искусстве. В нескольких статьях, опубликованных в «Таймс», Рёскин дал произведениям прерафаэлитов лестную оценку, подчеркнув, что лично не знаком ни с кем из Братства. Он провозгласил, что их работы могут «лечь в основу художественной школы, более величественной, чем все, что знал мир предыдущие 300 лет».Кроме того, Рёскин купил многие из картин Габриэля Россетти, чем поддержал его материально, и взял под свое крыло Миллеса, в котором сразу увидел выдающийся талант.
Джон Рёскин и его влияние
Английский критик Джон Рёскин привёл в порядок идеи прерафаэлитов относительно искусства, оформив их в логичную систему. Среди его работ наиболее известны «Художественный вымысел: прекрасное и безобразное» (англ. Fiction: Fair and Foul), «Английское искусство» (The Art of England), «Современные художники» (Modern Painters). Он же автор статьи «Прерафаэлитизм» (англ. Pre-Raphaelitism), вышедшей в 1851 году.
«Нынешние художники, - писал Рёскин в „Современных художниках“, - изображают [природу] или слишком поверхностно, или слишком приукрашенно; они не стараются проникнуть в [её] сущность». В качестве идеала Рёскин выдвигал средневековое искусство, таких мастеров Раннего Возрождения, как Перуджино, Фра Анжелико, Джованни Беллини, и побуждал художников «писать картины с чистым сердцем, ни на что не ориентируясь, ничего не выбирая и ничем не пренебрегая». Аналогичным образом Мэдокс Браун, оказавший влияние на прерафаэлитов, писал о своей картине «Прощание с Англией» (англ. The Last of England, 1855 год): «Я постарался забыть все существующие художественные течения и отразить эту сцену так, как она должна была бы выглядеть». Мэдокс Браун специально писал эту картину на побережье, чтобы добиться эффекта «освещения со всех сторон», которые бывает на море в пасмурные дни. Прерафаэлитская техника писания картин предполагала проработку каждой детали.
Рёскин также провозглашал «принцип верности Природе»: «Не от того ли, что мы любим свои творения больше, чем Его, мы ценим цветные стекла, а не светлые облака… И, выделывая купели и воздвигая колонны в честь Того,.. мы воображаем, что нам простится постыдное пренебрежение холмам и потокам, которыми Он наделил наше обиталище - землю». Таким образом, искусство должно было способствовать возрождению духовности в человеке, нравственной чистоты и религиозности, что тоже стало целью прерафаэлитов.
Рёскину принадлежит ясное определение художественных целей прерафаэлитизма:
Легко управлять кистью и писать травы и растения с достаточной для глаза верностью; этого может добиться всякий после нескольких лет труда. Но изображать среди трав и растений тайны созидания и сочетаний, которыми природа говорит нашему пониманию, передавать нежный изгиб и волнистую тень взрыхленной земли, находить во всём, что кажется самым мелким, проявление вечного божественного новосозидания красоты и величия, показывать это немыслящим и незрящим - таково назначение художника.
Идеи Рёскина глубоко тронули прерафаэлитов, особенно Уильяма Холмана Ханта, который заразил своим энтузиазмом Миллеca и Россетти. В 1847 году Хант писал о книге Рёскина «Современные художники»: «Как никакой другой читатель, я чувствовал, что книга написана специально для меня». Определяя свой подход к работе, Хант также отмечал, что для него важно исходить из предмета, «и не только из-за того, что существует шарм законченности предмета, а для того, чтобы понять принципы дизайна, существующие в Природе».
Распад
После того, как прерафаэлитизм получил поддержку Рёскина, прерафаэлитов признали и полюбили, им дали право «гражданства» в искусстве, они входят в моду и получают более благожелательный приём на выставках Королевской академии, пользуются успехом на Всемирной выставке 1855 году в Париже.
Кроме уже упомянутого Мэдокса Брауна, прерафаэлитским стилем также заинтересовались Артур Хьюз (наиболее известный благодаря картине «Апрельская любовь», 1855-1856 гг.), Генри Уоллис, Роберт Брайтвайт Мартино (англ. Robert Braithwaite Martineau), Уильям Уиндус (англ. William Windus) и другие.
Однако Братство распадается. Кроме юного революционного романтического духа и увлечения Средневековьем, мало что объединяло этих людей, и из первых прерафаэлитов только Холман Хант остался верен доктрине Братства. Когда в 1853 году Миллес стал членом Королевской академии художеств, Россетти объявил это событие концом Братства. «Круглый стол отныне распущен», - заключает Россетти. Постепенно уходят и остальные члены. Холман Хант, например, уехал на Ближний Восток, сам Россетти вместо пейзажей или религиозных тем заинтересовался литературой и создал много работ по Шекспиру и Данте.
Попытки возрождения Братства в качестве Хогартского клуба (англ.), существовавшего с 1858 по 1861 годы, не удались.
Дальнейшее развитие прерафаэлитизма
В 1856 году Россетти встречается с Уильямом Моррисом и Эдвардом Бёрн-Джонсом. Бёрн-Джонс был восхищен картиной Россетти «Первая годовщина смерти Беатриче» (англ. The First Anniversary of the Death of Beatrice), и впоследствии они с Моррисом напросились к нему в ученики.
Бёрн-Джонс проводил целые дни в студии Россетти, а Моррис присоединялся в выходные. Так начинается новый этап в развитии движения прерафаэлитов, основной идеей которого становится эстетизм, стилизация форм, эротизм, культ красоты и художественного гения. Все эти черты присущи творчеству Россетти, который поначалу был лидером движения. Как писал впоследствии художник Вэл Принсеп (англ. Val Princep), Россетти «был планетой, вокруг которой мы вращались. Мы копировали даже его манеру разговора». Однако здоровье Россетти (в том числе психическое) все ухудшается, и постепенно лидерство подхватывает Эдвард Бёрн-Джонс, чьи работы выполнены в стиле ранних прерафаэлитов. Он стал необычайно популярен и оказал большое влияние на таких живописцев, как Уильям Уотерхаус, Баям Шоу, Кадоган Купер, его влияние заметно также в работах Обри Бердсли и других художников-иллюстраторов 1890-х годов. В 1889 году на Всемирной выставке в Париже он получил Орден Почетного легиона за картину «Король Кофетуа и нищенка».
Среди поздних прерафаэлитов также можно выделить таких живописцев, как Симеон Соломон (англ. Simeon Solomon) и Эвелин де Морган (Evelyn de Morgan), а также иллюстраторов Генри Форда (Henry Justice Ford) и Эвелин Пол (Evelyn Paul).
«Искусства и ремёсла»
Прерафаэлитизм в это время проникает во все аспекты жизни: мебель, декоративное искусство, архитектуру, убранство интерьера, дизайн книг, иллюстрации.
Уильям Моррис считается одной из наиболее влиятельных фигур в истории декоративного искусства XIX века. Он основал движение «Arts and Crafts Movement» - «Искусства и ремёсла»), главной идеей которого было возвращение к ручному мастерству как к идеалу прикладного искусства, а также возведение в ранг полноправных искусств книгопечатания, словолитья, гравюры. Это движение, которое подхватили Уолтер Крейн, Макинтош, Нельсон Доусон, Эдвин Лаченс, Райт и другие, впоследствии проявилось в английской и американской архитектуре, дизайне интерьеров, ландшафтном дизайне.
Поэзия
Большинство прерафаэлитов занимались поэзией, но, по мнению многих критиков, она имеет ценность именно поздний период развития прерафаэлитизма. Данте Габриэль Россетти, его сестра Кристина Россетти, Джордж Мередит, Уильям Моррис и Алджернон Суинберн оставили значимый след в английской литературе, но наибольший вклад внес Россетти, захваченный стихоторениями итальянского Возрождения и особенно произведениями Данте. Главным лирическим достижением Россетти считается цикл сонетов «Дом Жизни» (The House of Life).Кристина Россетти также была известной поэтессой. Поэзией занималась и возлюбленная Россетти, Элизабет Сиддал, чьи произведения остались неизданными при жизни. Уильям Моррис был не только признанным мастером витражей, но и вел активную литературную деятельность, в том числе написал много стихов. Его первый сборник «Защита Гвиневры и другие стихотворения» был опубликован в 1858 году, когда автору было 24 года.
Под влиянием поэзии прерафаэлитов развизвалось британское декадентство 1980-х годов: Эрнст Доусон, Лионель Джонсон, Майкл Филд, Оскар Уайльд. Романтическая тоска по Средневековью нашла отражение в раннем творчестве Йейтса.
Известный поэт Алджернон Суинберн (англ. Algernon Swinburne) , прославившийся смелыми экспериментами в стихосложении,к тому же был драматургом и литературным критиком. Первую драму «Королева-мать» (англ. The Queen Mother and Rosamond), написанную в 1860 году, Суинберн посвятил Россетти, с которым его связывали дружеские отношения. Однако, хотя Суинберн и декларировал свою приверженность принципам прерафаэлизма, он безусловно выходит за пределы этого направления.
Издательская деятельность
В 1890 году Уильям Моррис организовал издательство «Кельмскотт-пресс» (Kelmscott Press), в котором вместе с Бёрн-Джонсом напечатал несколько книг. Это период называют кульминацией жизни Уильяма Морриса. Опираясь на традиции средневековых переписчиков, Моррис, также как и английский график Уильям Блейк, попытался найти единый стиль оформления страницы книги, ее титульного листа и переплета. Лучшим изданием Морриса стали «Кентерберийские рассказы» Джефри Чосера (англ. The Works of Geoffrey Chaucer); поля украшены вьющимися растениями, текст оживляют заставки-миниатюры и орнаментированные заглавные буквы. Как писал Дункан Робинсон,
Современному читателю, привыкшему к простым и функциональным шрифтам XX века, издания «Кельмскотт-пресс» кажутся роскошными порождениями Викторианской эпохи. Богатый орнамент, узоры в виде листьев, иллюстрации по дереву - всё это становится важнейшими образцами декоративного искусства XIX века; всё сделано руками человека, внесшего больший вклад в эту область, чем кто-либо другой.
Моррис оформил все 66 книг, выпущенных издательством, а Бёрн-Джонс исполнил большинство иллюстраций. Издательство просуществовало до 1898 года и оказало сильное влияние на многих иллюстраторов конца XIX века, в частности, на Обри Бердслея.
Эстетическое движение
В конце 50-х годов, когда пути Рёскина и прерафаэлитов расходятся, возникает необходимость в новых эстетических идеях и новых теоретиках, формирующих эти идеи. Таким теоретиком стал историк искусства и литературный критик Уолтер Патер (англ. Walter Horatio Pater). Уолтер Патер полагал, что главное в искусстве - непосредственность индивидуального восприятия, поэтому искусство должно культивировать каждый момент переживания жизни: «Искусство не дает нам ничего, кроме осознания высшей ценности каждого уходящего момента и сохранения всех их». В значительной мере через Патера идеи «искусства для искусства», почерпнутые от Теофиля Готье, Шарля Бодлера, трансформируются в концепцию эстетизма (англ. Aesthetic movement), которая получает распространение в кругу английских художников и поэтов: Уистлера, Суинберна, Россети, Уайльда. Оскар Уайльд также оказал сильное влияние на развитие эстетического движения (в том числе на позднее творчество Россетти), будучи лично знакомым и с Холманом Хантом, и с Бёрн-Джонсом. Он, как и многие его сверстники, зачитывался книгами Патера и Рёскина, и эстетизм Уайльда во многом вырос из прерафаэлитизма, который нес в себе заряд острой критики современного общества с позиций красоты. Оскар Уайльд писал, что «эстетика - выше критики», что считает искусство высшей реальностью, а жизнь - разновидностью вымысла: «Я пишу потому, что писать для меня - высшее артистическое удовольствие. Если мое творчество нравится немногим избранным, я этому рад. Если нет, я не огорчаюсь». Прерафаэлиты также увлекались поэзией Китса и целиком приняли его эстетическую формулу которого о том, что «красота есть единственная истина».
Сюжеты
Поначалу прерафаэлиты предпочитали евангельские сюжеты, причём избегали в живописи церковного характера и трактовали Евангелие символически, придавая особое значение не исторической верности изображаемых евангельских эпизодов, а их внутреннему философскому смыслу. Так, например, в «Светоче мира» Ханта в виде Спасителя с ярким светильником в руках изображён таинственный божественный свет веры, стремящийся проникнуть в закрытые человеческие сердца, как Христос стучится в дверь человеческого жилища.
Прерафаэлиты привлекают внимание к теме общественного неравенства в Викторианскую эпоху, эмиграции (творчество Мэдокса Брауна, Артура Хьюза), приниженного положения женщины (Россетти), Холман Хант даже затронул тему проституции в своей картине «Проснувшаяся стыдливость» (англ. The Awakening Conscience, 1853 г.).
На картине мы видим падшую женщину, которая вдруг поняла, что грешит, и, забыв о своем любовнике, освобождается из его объятий, как будто услышав какой-то зов через открытое окно.Мужчина не понимает её духовных порывов и продолжает игру на фортепиано. Здесь прерафаэлиты не были первопроходцами, их предвосхитил Ричард Редгрейв со своей знаменитой картиной «Гувернантка» (1844). И позже, в 40-ые годы, Редгрейв создал много подобных произведений, посвященных эксплуатации женщин.
Прерафаэлиты занимались и историческими темами, добиваясь величайшей точности в изображении фактических подробностей; обращались к произведениям классической поэзии и литературы, к творчеству Данте Алигьери, Уильяма Шекспира, Джона Китса. Они идеализировали Средневековье, любили средневековую романтику и мистику.
Прерафаэлиты создали в изобразительном искусстве новый тип женской красоты - отрешённый, спокойный, таинственный, который позже разовьют художники стиля модерн. Женщина на полотнах прерафаэлитов - средневековый образ идеальной красоты и женственности, ей восхищаются и поклоняются. Особенно это заметно у Россетти, которого восхищали красота и загадочность, а также у Артура Хьюза, Милле, Бёрн-Джонса. Мистическая, губительная красота, la femme fatale позже нашла выражение у Уильяма Уотерхауса. В этом плане знаковой можно назвать картину «Леди из Шалотта» (1888), до сих пор остающаяся одним из самых популярных экспонатов галереи Тейт]. Она основана на поэме Альфреда Теннисона. Многие живописцы (Холман Хант, Россетти) иллюстрировали произведения Теннисона, в частности, «Леди Шалотт». История повествует о девушке, которая должна оставаться в башне, находясь в изоляции от окружающего мира, и в тот самый момент, когда решается на побег, она подписывает себе смертный приговор.
Образ трагической любви был притягателен для прерафаэлитов и их последователей: в конце XIX-начале XX века на тему «Леди Шалотт» было создано более пятидесяти картин,а название поэмы превратилось во фразеологизм. Прерафаэлитов привлекали, в частности, такие темы, как душевная чистота и трагическая любовь, безответная любовь, недостижимая девушка, женщина, погибающая ради любви, отмеченная позором или проклятьем, а также мёртвая женщина необыкновенной красоты.
Была пересмотрена викторианская концепция женственности. Например, в «Офелии» Артура Хьюза или серии картин «Прошлое и настоящее» (англ. Past and Present, 1837-1860) Огастаса Эгга, женщина показана как человек, способный испытывать сексуальное желание и страсть, зачастую приводящую к безвременной кончине. Огастас Эгг создал серию работ, где показано, как разрушается семейный очаг после того, как открылась супружеская неверность матери. На первой картине женщина лежит на полу, уткнув лицо в ковёр, в позе совершенного отчаяния, а браслеты на ее руках напоминают наручники.Данте Габриэль Россетти использует фигуру Прозерпины
из древнегреческой и римской мифологии: молодая женщина, украденная Плутоном в подземное царство и отчаянно мечтающая вернуться на землю.
Она ест лишь несколько гранатовых семечек, но достаточно маленького кусочка пищи, чтобы человек навеки остался в подземном мире. Прозерпина Россетти - не просто красивая женщина с задумчивым взглядом. Она очень женственна и чувственна, а гранат в её руках - символ страстей и соблазна, которому она поддалась.
Одна из главных тем в творчестве прерафаэлитов - соблазнённая женщина, разрушенная безответной любовью, преданная возлюбленным, жертва трагической любви. В большинстве картин явно или неявно присутствует мужчина, ответственный за падение женщины. Как пример можно привести «Проснувшуюся стыдливость» Ханта или картину Миллеса «Мариана».
Аналогичная тематика прослеживается и в поэзии: в «Защите Гиневры» (англ. The Defence of Guenevere) Уильяма Морриса, в стихотворении Кристины Росcетти «Быстрая любовь» (англ. Light Love, 1856), в поэме Россетти «Дженни» (1870), где показана падшая женщина, проститутка, которая совершенно не обеспокоена своим положением и даже наслаждается сексуальной свободой.
Пейзаж
Холман Хант, Миллес, Мэдокс Браун разрабатывали пейзаж. Определенной известностью также пользовались живописцы Уильям Дайс, Томас Сэддон, Джон Бретт. Пейзажисты этой школы известны в особенности изображением облаков], унаследованным ими от знаменитого предшественника, Уильяма Тёрнера. Пейзаж старались выписывать с максимальной достоверностью. Хант так выразил свои мысли: «Я хочу рисовать пейзаж,.. изображая каждую деталь, какую смогу увидеть». А о картине Миллеса «Осенние листья» Рёскин говорил: «Впервые сумерки изображены настолько совершенно».
Живописцы делали скрупулезные этюды тонов с натуры, воспроизводя их насколько возможно ярко и отчетливо. Эта микроскопическая работа требовала огромного терпения и труда, в своих письмах или дневниках прерафаэлиты жаловались на необходимость часами стоять под жарким солнцем, дождем, ветром, чтобы нарисовать, порой, очень небольшой отрезок картины. По этим причинам, прерафаэлитский пейзаж не получил широкого распространения, а затем ему на смену пришел импрессионизм.
Фотоискусство
Еще Рёскин писал, восхищаясь дагеротипами: «Как будто волшебник уменьшил предмет,.. чтобы его можно было унести с собой». А когда в 1850 году была изобретена альбуминная фотобумага, процесс фотографии упростился и стал более доступным.
Прерафаэлиты внесли большой вклад в развитие фотоискусства, например, использовали фотографии во время живописи. На снимках прерафаэлитов мы видим то же внимание к литературной концепции произведения, те же попытки отобразить внутренний мир модели (что для фотографии тех лет было почти непосильной задачей), те же композиционные особенности: двухмерность пространства, концентрация внимания на персонаже, любовь к деталям.[Особенно известны фотографии Джейн Моррис, сделанные Данте Габриэлем Россетти в июле 1865.
Многие знаменитые фотографы впоследствии вдохновлялись прерафаэлитским творчеством: такие как, например, Генри Пич Робинсон.
Образ жизни
Прерафаэлитизм - это культурный стиль, проникший в жизнь своих создателей и в какой-то мере определявший эту жизнь. Прерафаэлиты жили в созданной ими обстановке и сделали такую обстановку чрезвычайно модной. Как отмечает Андреа Роуз в своей книге, в конце XIX века «верность природе уступает верности имиджу. Имидж становится узнаваемым и поэтому вполне готовым для рынка».
Американский писатель Генри Джеймс в письме, датированном мартом 1969 года, рассказывал сестре Алисе о своем визите к Моррисам.
«Вчерашний день, дорогая моя сестра, - пишет Джеймс, - был для меня своего рода апофеозом, поскольку я провел большую часть этого дня в доме г-на У. Морриса, поэта. Моррис живет в том же самом доме, где открыл свой магазин, в Блумсбери… Видишь ли, поэзия для Морриса является второстепенным занятием. Прежде всего, он производитель витражей, фаянсовой плитки, средневековых гобеленов и церковного шитья, - в общем, всего прерафаэлитского, старинного, необычного и, должен добавить, бесподобного. Конечно, всё это делается в скромных масштабах и может производиться в домашней обстановке. Вещи, которые он делает, необыкновенно изящны, драгоценны и дороги (они превосходят по цене предметы самой большой роскоши), а потому что его фабрика не может иметь слишком большого значения. Но все, что он сотворил, восхитительно и превосходно... ему также помогают его жена и маленькие дочери».
Далее Генри Джеймс описывает жену Уильяма Морриса, Джейн Моррис (в девичестве Джейн Бёрден), которая позднее стала возлюбленной и моделью Россетти и которую постоянно можно встретить на картинах этого живописца:
«О, моя дорогая, что это за женщина! Она прекрасна во всем. Представь себе высокую, худощавую женщину, в длинном платье из ткани цвета приглушенного пурпура, из натуральной материи до последнего шнурка, с копной вьющихся черных волос, ниспадающих крупными волнами по вискам, маленькое и бледное лицо, большие темные лаза, глубокие и совсем суинберновские, с густыми черными изогнутыми бровями... Высокая открытая шея в жемчугах, и в итоге - само совершенство. На стене висел ее портрет почти в натуральную величину кисти Россетти, настолько странный и нереальный, что если бы вы его видели, то приняли бы за болезненное видение, но необыкновенной похожести и верности чертам. После обеда… Моррис прочитал нам одну из своих неизданных поэм... а его жена, страдая от зубной боли, отдыхала на софе, с платком у лица. Мне казалось, что было что-то фантастичное и удаленное от нашей настоящей жизни в этой сцене: Моррис, читающий плавным античным размером легенду о чудесах и ужасах (это была история Беллерофонта), вокруг нас живописная подержанная мебель квартиры (каждый предмет - образчик чего-либо), и, в углу, эта сумрачная женщина, молчаливая и средневековая со своей средневековой зубной болью».
Прерафаэлитов окружали женщины разного социального статуса, возлюбленные, модели. Одна журналистка пишет о них так: «...женщины без кринолинов, с развевающимися волосами... необычные, как горячечный сон, в котором медленно движутся великолепные и фантастические образы».
Данте Габриэль Россетти жил в изысканной и богемной атмосфере, и его эксцентричный образ сам по себе стал частью прерафаэлитской легенды: у Россетти жили самые разные люди, включая поэта Алджернона Суинберна, писателя Джорджа Мередита. Модели сменяли одна другую, некоторые из них становились любовницами Россетти, особенно известна вульгарная и скупая Фанни Корнфорт. Дом Россетти был полон антиквариата, старинной мебели, китайского фарфора и других безделушек, которые тот скупал в лавках старьевщиков. В саду водились совы, вомбаты, кенгуру, попугаи, павлины, одно время там даже жил бык, чьи глаза напоминали Россетти глаза его возлюбленной Джейн Моррис.
Значение прерафаэлитизма
Прерафаэлитизм как художественное направление широко известен и популярен в Великобритании. Его также называют первым британским течением, достигшим мировой славы, однако, среди исследователей значение оценивается по-разному: от революции в искусстве до чистого новаторства в технике живописи. Существует мнение, что движение начиналось с попытки обновления живописи, а имело в дальнейшем большое влияние на развитие литературы и всей английской культуры в целом. Согласно Литературной энциклопедии, в виду своего утонченного аристократизма, ретроспектизма и созерцательности их творчество мало воздействовало на широкие массы.
Несмотря на кажущуюся обращенность в прошлое, прерафаэлиты содействовали утверждению стиля модерн в изобразительном искусстве, более того, их считают предшественниками символистов, порой даже отождествляя тех и других. Например, что выставка «Символизм в Европе», перемещавшаяся с ноября 1975 по июль 1976 года из Роттердама через Брюссель и Баден-Баден в Париж, приняла за исходную дату 1848 год - год основания Братства. Поэзия прерафаэлитов оставила след на французских символистах Верлене и Малларме, а живопись - на таких художниках, как Обри Бердслей, Уотерхаус, и менее известных, как Эдвард Хьюз или Кальдерон. Некоторые даже отмечают влияние прерафаэлитской живописи на английских хиппи, а Бёрн-Джонса- на молодого Толкина. Что интересно, в юности Толкин, вместе с друзьями организовавший полутайное общество «Чайный клуб», сравнивал их с прерафаэлитским братством.
В России первая выставка работ прерафаэлитов, организованная аукционным домом «Кристис», проходила с 14 по 18 мая 2008 года в Третьяковской галерее.
Я больна Оскром.
Я больна его творчеством.
Я больна его произведениями.
Я больна.
Я больна...)))
Итак...что он из себя представляет:
Оскар Уайльд - великий ирландский поэт и драматург, который стал известен благодаря своим сатирическим произведениям "Lady Windermere"s Fan", 1892, и "The Importance of Being Earnest", 1895.
Уайльд был идейным лидером эстетического движения в Англии в XIX веке, который выступал за искусство ради самого искусства.
Оскар Уайльд в конце жизни оказался в центре скандала, связанного с его гомосексуальной связью, шокировавшей лондонскую общественность.
Уайльд родился 16 октября 1854 года в Дублине, в семье профессиональных литераторов.
Его отец был хирургом, однако совмещал эту деятельность с изданием книг по археологии, фольклору и биографии и творчеству Джонатана Свифта. Что касается мамы, то она принадлежала к революционному крылу английской литературной общественности и увлекалась кельтскими мифами и фольклором.
После окончания королевского колледжа в Эннискиллене (1864-1871) Уайльд поступил в Тринити колледж в Дублине (1871-1874), а затем в 1874-78 годах учился в Оксфорде, окончив его с отличием.
Ещё во время учебы Уайльд искрил остроумием, был настоящим позером, но, тем не менее, в 1878 году получил премию Ньюдигейт за поэму "Равенна".
Практически все основные работы Уайльда были созданы и опубликованы в последние годы его жизни.
Например, в "The Picture of Dorian Gray", 1890, Уайльд совместил элементы готической новеллы с греховностью французского декадентства. В "Intentions", 1891, состоящей из нескольких ранее опубликованных эссе, Уайльд определил свое отношение к искусству, заимствовав идеи у французских поэтов Теофила Готье и Шарля Боджелера, а также у американца Джеймса Уистлера.
В том же году свет увидели две отдельные работы - "Lord Arthur Savile"s Crime" и "A House of Pomegranates".
Оскар Уайльд умер совершенно неожиданно 30 ноября 1900 года от менингита, полученного через ушную инфекцию.
В последние дни жизни он перешел в лоно Римского католической церкви, которой всегда восхищался.
Крылатые выражения
Храни любовь в сердце своем.
Жизнь без нее подобна бессолнечному саду с мертвыми цветами
Тоска - страшный недуг тех, кому жизнь ни в чем не отказывала
Опыт - это имя, которое каждый дает своим ошибкам
Мужчины женятся со скуки, женщины - из любопытства. И те, и другие испытывают разочарование
Мужчины всегда хотят быть первой любовью женщины. Женщины мечтают быть последним романом мужчины
Женщины относятся к нам, мужчинам, так же, как человечество - к своим богам: они нам поклоняются - и надоедают, постоянно требуя чего-то
Это - то и злит меня в женщинах.
Обязательно им подавай хорошего мужчину
Чтобы вернуть свою молодость, я готов делать все, - только не вставать рано, не заниматься гимнастикой и не быть полезным членом общества
Женщины бывают только двух родов: некрасивые и накрашенные
Джентльмен - это человек, который никогда не оскорбит ближнего без намерения
Весь мир - театр, но труппа никуда не годится
Образование - вещь превосходная, но хорошо бы иногда помнить, что ничему из того, что следовало бы знать, научить нельзя
Общество испытывает поистине ненасытное любопытство ко всему, любопытства не заслуживающему
Оптимизм начинается с широкой улыбки и кончается синими очками
Патриотизм по сути своей агрессивен, а патриоты, как правило,- люди злые
В жизни есть только две настоящие трагедии: одна - когда не получаешь того, чего хочешь, а вторая - когда получаешь
В любви есть некоторая романтика, в помолвке - никакой, ведь помолвка большей частью кончается свадьбой.
В наше время у каждого великого человека есть ученики, причем его биографию всегда пишет Иуда
В наш уродливый и благоразумный век поэзия, живопись, музыка черпают вдохновение не из жизни, а друг у друга
Вопросы никогда не бывают нескромными. В отличие от ответов
В поведении людей, которых разлюбили, всегда есть что-то нелепое
Все великие идеи опасны
Все женщины похожи на своих матерей, и в этом их трагедия, но ни один мужчина не похож на свою мать, и в этом тоже его трагедия
Все можно пережить, кроме смерти, и люди все вам готовы простить,кроме незапятнанной репутации
В современном мире ничто не производит столь благоприятного впечатления, как бесцветность.
Она сближает
В старые добрые времена книги писали писатели, а читали все; теперь же книги пишут все, но не читает никто.
Должен сознаться, что родственники вызывают у меня живейшее отвращение. Происходит это, видимо, оттого, что невозможно переносить, когда у других такие же недостатки, как у тебя
Дружба между мужчиной и женщиной - вещь невозможная; между ними может быть страсть, вражда, обожание, любовь, но только не дружба
Дружба трагичнее любви - она умирает гораздо дольше
Душа рождается старой и постепенно молодеет. Это комедийная сторона жизни. Тело же рождается молодым и постепенно стареет. А это сторона трагедийная
Единственное, чего не видит художник,- это очевидное.
Единственное, что видят другие,- это очевидное.
Результат - критические статьи о художнике в газетах
Женщины вдохновляют нас на создание шедевров, но мешают нашему вдохновению реализоваться
Женщины стали слишком остроумными. Ничто так не мешает в любви, как чувство юмора у женщины и его отсутствие у мужчины
Жизнь - слишком серьезная штука, чтобы воспринимать ее слишком серьезно
Жить в средние века значило не иметь тела; жить сегодня - значит не иметь души; жить в Древней Греции значило не иметь на себе одежды
Истина перестает быть истиной, если в нее поверят больше,чем один человек
Каждая женщина - бунтарь по натуре, причем бунтует она исключительно против себя самой
Мужчин можно анализировать и обсуждать, женщин же только обожать
Большинство из нас - это не мы.
Наши мысли - это чужие суждения;
наша жизнь - мимикрия;
наши страсти - цитата
Бывать в обществе просто скучно.
А быть вне общества - уже трагедия
Быть естественной очень трудная поза - долго не выдержишь!
Абсурдно делить людей на хороших и плохих.
Люди бывают или обаятельные или занудные
Как только человек начинает мыслить, у него непропорционально вытягивается нос, или увеличивается лоб, или что-либо другое портит его лицо.
Посмотри на выдающихся деятелей любой ученой профессии - как они уродливы!
Исключение составляют, конечно, наши духовные пастыри, - но эти ведь не утруждают своих мозгов
Верность!
В ней - жадность собственника.
Многое мы охотно бросили бы, если бы не боязнь, что
кто-нибудь другой это подберет...
Честолюбие - последнее прибежище неудачников
Самый большой порок - поверхностность
...Скептицизм - начало веры
Злословие - это сплетня со скучным оттенком морали
Мода - это то, во что одеваемся мы сами.
Немодно то, что носят другие
Это ужасно тяжелая работа - ничего не делать
Цель жизни - самовыражение.
Проявить во всей полноте свою сущность - вот для
чего мы живем
Красота выше гения, потому что не требует понимания
Философия учит нас с невозмутимостью относиться к неудачам других
Когда о вас говорят, то хуже этого может быть только одно - когда о вас не говорят
Женщину никогда нельзя обезоружить комплиментом, мужчину можно всегда
Я живу в постоянном страхе, что меня поймут правильно
Своих мужей ревнуют некрасивые женщины.
Красивым женщинам не до того - они заняты тем, что ревнуют чужих мужей
Настоящая великая страсть встречается ныне довольно редко.
Это привилегия людей, которым больше нечего делать
Только неглубокие люди знают себя до самых глубин
Любовь к себе - это начало романа, который длится всю жизнь
Прощайте ваших врагов- это лучший способ вывести их из себя
Пунктуальность - воровка времени
Молитва должна оставаться без ответа, иначе она перестает быть молитвой и становится перепиской
Я предпочитаю мужчин с будущим, а женщин - с прошлым
Мода - настолько невыносимая разновидность уродства, что приходится менять ее каждые полгода
Я всегда очень дружески отношусь к тем, кто мне безразличен
Мужчина может быть счастлив с любой женщиной, если только он не влюблен в нее
Когда мы счастливы, мы всегда добры, но когда мы добры, мы не всегда счастливы
Всегда приятно не прийти туда, где тебя ждут
Когда человек приходит в гости, он тратит время хозяев, а не свое
У меня непритязательный вкус: мне вполне достаточно самого лучшего
Если вы хотите узнать, что на самом деле думает женщина, смотрите на нее, но не слушайте
Нельзя доверять женщине, которая не скрывает свой возраст. Такая женщина не постесняется сказать все что угодно
В 1856 году художник и бывший лидер движения прерафаэлитов Данте Габриэль Россетти взял в ученики двух молодых людей Эдварда Берн-Джонса и Уильяма Морриса, которые поддержали идеи своего учителя. Эротизм, стилизация форм, культ красоты - все эти черты они пытались воплотить в своих работах.
Но если движение прерафаэлитов первой волны ставило целью борьбу с академической живописью, то второе поколение стремилось возродить прикладное искусство и боролось с безликостью промышленной продукции.
Большую роль в возрождении художественных ремесел сыграл, конечно Уильям Моррис (1834-1896) - издатель, поэт и дизайнер. Уильям родился в семье, в которой история была главным увлечением и неудивительно, что его с детства интересовали романы Вальтера Скотта, старинные аббатства и соборы. Первоначально Моррис собирался посвятить свою жизнь богословию и изучал теологию в Эксетер-колледже. Там же он познакомился с Эдвардом Берн-Джонсом. Молодых людей связала любовь к Средневековью и искусству и они оставили колледж ради изучения готической архитектуры.
Они совершили поездку во Францию, где осмотрели готические храмы и соборы, но по возвращении в Лондон направление их творческой деятельности резко изменилось - причиной всему знакомство с Данте Габриэлем Россетти. Берн-Джонс, не имевший почти никакого художественного образования, поступил ассистентом и учеником в мастерскую художника. Так было положено начало его художественной деятельности.
Моррис же создал всего одну картину, на которой изобразил свою возлюбленную Джейн Берден в образе королевы Гвиневер (эта картина известна также под названием "Прекрасная Изольда").
Считается, что Моррис остался крайне недоволен результатом и посчитал, что ему не удалось изобразить ни красоту модели, ни чувства, которые он к ней испытывал.
Тем не менее, Моррису удалось себя реализовать в других видах искусства, среди которых - поэзия, проза и декоративно-прикладное искусство.
В 1860 году был достроен знаменитый Рэд Хаус - красный дом в Бекслихите. Многие прерафаэлиты, в том числе Россетти со своей подругой и моделью Элизабет Сиддал, приняли участие в отделке дома. Пожалуй, успех Рэд хауса был обусловлен тем, что в нем соединилось стремление к идеализму первого поколения и стремление к функционализму второго. Моррис, однако, не в полной мере был доволен достигнутым успехом. Ему действительно удалось создать желаемую обстановку, одновременно функциональную и эстетически приятную, но лишь в рамках одного дома. Это привело к тому, что викторианские дома стали наполняться однообразными предметами быта, напоминающими бутафорию.
Моррис вскоре решил придать своему делу новый размах и создал фирму «Моррис, Маршалл и Фолкнер, художественные работы по живописи, резьбе, мебели и металлу».Немалую роль сыграли и две Всемирные Выставки – своего рода символы стремительной индустриализации, проводившиеся в Лондоне, в 1851 и 1862 г. Несомненным был триумф прогресса – на выставке были представлены многочисленные приспособления, облегчающие, либо заменяющие тяжелую ручную работу. Но, как ни странно, их изобретение ни привело к более тонкой проработке деталей на предметах декоративно-прикладного искусства, а, напротив, к созданию массы вычурных изделий. Всему виной не столько техническая революция, сколько вкусы викторианской аристократии: все предметы создавались в духе модной во времена королевы Виктории эклектики и считалось, что красивая вещь – это вещь роскошная, декорированная настолько, что трудно было понять ее назначение.
С появлением фабрик и заводов в обиход вошли вещи промышленного производства. Особенно популярна стала имитация того или иного материала, например на выставке 1851 г. были представлены серебряные изделия, которым была придана выгнутая форма, как если бы они были сделаны из фарфора.
Это не значит, что участники движения искусств и ремесел намеренно избегали применения технических новшеств - они использовали машиы только в тех случаях, когда изделию требовалась тонкая и аккуратная проработка, которой невозможно было добиться вручную (например при создании металлических изделий и фурнитуры).
Идеалом для Морриса и его единомышленников был образ средневекового ремесленника, который соединял в себе роли технолога, конструктора и художника. Именно благодаря соединению физического и интеллектуального труда средневековый мастер становился творцом: изделие получалось простым, но, в то же время, не выглядело чрезмерно сухим. Мастерские Морриса, естественно, не могли быть простой копией ремесленных гильдий эпохи готики: в большинстве случаев приходилось разделять функции дизайнера и художника: сначала художник создавал чертеж или набросок, после чего дизайнеры подбирали технологии и материалы
В условиях стремительно растущих и меняющих свой облик городов, некогда процветающие ремесла либо пришли в упадок, либо совсем исчезли. Моррису, а затем и участникам движения «Искусства и ремесла», возникшего в 1888 г., пришлось совершить поездки по всей Великобритании, чтобы узнать секреты старинных ремесел и обучиться различным навыкам. Иногда он даже устраивал на работу в свои мастерские народных умельцев, чтобы те могли передать опыт ручного труда. В случае если основы того или иного ремесла были утеряны, Моррис прибегал к экспериментам и пытался создать его заново.Главной целью фирмы и движения «искусства и ремесла» было не только возрождение ручного труда, но и воспитание хорошего вкуса у представителей всех социальных слоев. Как упоминалось выше, в аристократических и зажиточных кругах популярной была эклектика, зачастую доходившая до вульгарности и господствовавшая во всем: от предметов быта до мебели и обоев. Даже Оскар Уайлд в одном из своих выступлений говорил, что человек выросший в подобном жилище и вставший на преступную стезю, вправе быть оправданным судом.
Люди скромного достатка попросту не могли себе позволить покупать красивые вещи и были вынуждены приобретать товары массового производства – они были гораздо дешевле. Потому первоначально планировалось выпускать высокохудожественные изделия по доступной цене, так чтобы их покупку могли себе позволить люди любого достатка. Тем не менее, довольно скоро Моррис осознал, что изделия ручной работы во много раз дороже массового товара. Автоматизировать труд в своих мастерских, равно как и пренебречь качеством материалов означало бы для дизайнера поступиться своими идеалами. В итоге Моррис пришел к выводу что преобразование эстетической стороны жизни требует и преобразований общества.По мнению Морриса обезличенные товары, произведенные по одному образцу приводят к угасанию вкуса и деградации людей, которые эти товары производят и которые их потребляют. Создание же предметов, не только комфортных, но и приятных для созерцания, может изменить жизненный уклад к лучшему и улучшить качество жизни и потребителей и создателей. Работа производителей, по мнению Морриса, мучительна и невыносима, поскольку они лишены возможности творчества.
Деятельность Морриса и его сторонников дали толчок появлению разнообразных обществ и гильдий в духе средневековья, со своим стилем и специализацией. Возрождение ремесел получило широкий размах в 1880-е гг.: в 1878 г. реорганизованная фирма «Моррис и Ко» открыла мастерскую по производству ковров и гобеленов, тремя годами позже были оборудованы мастерские по производству витражей, красильня, печатное производство. В 1883 г. Были основаны гильдии за пределами Лондона, в США и Австралии
Участниками движения «искусств и ремесел» были художники, дизайнеры, архитекторы, потому специализация общества была разнообразна от мебели до вышивок и украшений. Произведения отличала простота форм ибо лаконичная конструкция актуальна во все времена
а также растительные и анималистические узоры. Моррис и его сторонники считали, что природная форма придает предмету неустаревающую художественную ценность. Интересно также, что они вдохновлялись сельской флорой и фауной, изображая полевые цветы и лесных животных в противовес благородным розам и львам.Сюжеты, изображенные на витражах, обоях, коврах, хотя и кажутся замысловатыми благодаря множеству мелких тщательно проработанных деталей, тем не менее, остаются понятными широким массам.
Движение «Искусства и Ремесла» и компания Уильяма Морриса фактически возродили гобелен и вернули ему статус важной части домашнего интерьера, которое тканые ковры занимали в Средние века.
Искусству средневековой вышивки и ткачества Моррис учился у Джорджа Эдмунда Стрита и уже в 1879 г. совместно с Берн-Джонсом приступил к созданию серии гобеленов, посвященных античной мифологии.
Первым была создана «Флора» - гобелен, посвященный весне и изображающий римскую богиню цветения. Она изображена стоящей босиком в одеждах, сочетающих в себе черты как античного и средневекового костюма. Поскольку древние римляне называли Флору Матерью Цветов, потому Моррис и Берн-Джонс представили богиню в венке из трав, держащую в руках цветы, которые в то же время объединяют главное изображение – фигуру Флоры - и фоновое изображение. На заднем плане изображен растительный мотив, в котором преобладают густые листья аканта. Фон оживляют изображенные среди растений животные и экзотические птицы. Вероятно, художников на создание гобелена вдохновила декоративная техника «миллефьори», популярная в течение XVI в.
Нельзя также не упомянуть о технике создания гобелена, которой пользовались участники «Искусств и Ремесел». «Флора» была создана ткачами Уильямом Кнадом, Уильямом Слитом и Джоном Мартином по картонам Берн-Джонса. Первоначально были созданы монохромные эскизы, в которых были изображены только основные детали. Затем создавалось полноразмерное цветное изображение, в которое добавлялись второстепенные детали. Для придания эффекта блеска в процессе ткачества соединяли шерстяные и шелковые нити, окрашенные натуральными красителями.
Интересно, что в обществе искусств и ремесел высоко ценились не только профессиональные работы, но и любительские. Большая роль отводилась произведениям созданным женщинами, ведь именно они – главные потребители и оформители домашнего очага.
Одной из важных фигур была младшая дочь Морриса – Мэй, с 1885 г. возглавлявшая отдел вышивки. Во многих исследованиях ее талант часто остается в тени имени отца – одной из ключевых фигур прерафаэлитизма второго поколения.
Тем не менее, именно Мэй Моррис сыграла большую роль в воскрешении искусства т. н. «вышивания в свободной форме», или свободной глади (художественной глади). В конце XIX в. появились вышивальщицы с ярким индивидуальным стилем, создававшие свои работы не по схемам из альбомов по рукоделию, а по собственным эскизам.
Процесс заключался в нанесении на ткань контура рисунка, который затем заполнялся стежками в виде тонких штрихов. Чередование длинных и коротких стежков как нельзя лучше имитировало светотень и передавало фактуру изображаемых объектов. Представители движения «Искусства и ремесла» полагали, что свободная вышивка, в отличие от счетной наилучшим образом способствует самовыражению ее создателя. В вышивании использовалась шелковая нить, окрашенная натуральными красителями, таким образом, воссозданная техника резко контрастировала с популярной в 19 веке берлинской шерстяной вышивкой.
Кроме того Мэй Моррис принимала активное участие в работе Королевской школы художественного вышивания, открытой в 1872 г. под покровительством принцессы Елены, третьей дочери королевы Виктории. Первоначально в ней обучались 20 человек, но вскоре количество учениц выросло до 150. Женщины, обучавшиеся в этой школе, осваивали различные техники и работали в королевской мастерской, создавая работы для важных событий, связанных с королевской семьей, а также для соборов и храмов.
Возникнув в Лондоне, движение за возрождение ручного труда вскоре распространилось далеко за пределы Великобритании, в том числе в Россию и даже в Японию
Многие идеи заложенные движением «Искусства и Ремесла» легли в основу появившегося на рубеже XX вв. стиля модерн – рукотворность, камерность, простота в сочетании с декоративностью. Моррис предложил несколько аспектов, являющихся актуальными и по сей день, – в первую очередь возвращение к ручному производству вещей, которое, является уникальным, авторским. Фирма Моррис и Ко, просуществовавшая вплоть до начала Второй Мировой Войны переживает на данный момент возрождение – вновь пользуются популярностью изделия созданные в «английском стиле» по рисункам Уильяма Морриса и его единомышленников. А по примеру викторианских мастерских и гильдий создаются новые организации, стремящиеся возродить традиции прерафаэлитизма в декоративно-прикладном искусстве
1.1. Движение искусств и ремесел и формирование концепции дизайнерской деятельности / 1.2. Художественно-эстетические ценности стиля модерн в рекламном плакате Франции и Великобритании / 1.3. Концепция проектирования детской книги как целостного организма / 1.4. Русские балетные сезоны в Париже: концепция синтеза искусств / 1.5. Сатирическая журнальная графика и зарождение жанра социального плаката
Движение искусств и ремесел и формирование концепции дизайнерской деятельности
Формирование концепции дизайна как профессионально-творческой деятельности началось в эпоху предмодерна в Великобритании. Широкое распространение и воздействие эстетики романтизма на общественное сознание привело к тому, что в этой стране вторая половина XIX в. была ознаменована появлением крупных социально-эстетических движений, которые объединяли художников, архитекторов, писателей, дизайнеров, ремесленников, обеспокоенных тем, что в результате несовершенства технологических процессов в сфере промышленного производства визуальнопредметный мир человека все больше наполнялся уродливыми формами. Наиболее крупными из них были Движение искусств и ремесел (Arts and Crafts Movement), возглавляемое У. Моррисом, и Эстетическое движение (Aesthetic Movement), основоположниками которого были К. Дрессер и О. Джонс.
В основе идеологии этих движений лежали идеи Дж. Рескина о необходимости привнести искусство в повседневную жизнь человека. Он утверждал, что «с математической точностью, не допускающей никаких уклонений и никаких исключений, искусство страны, какое бы оно ни было, служит критерием ее этического состояния». По его мнению, «хороший вкус есть существенно нравственное качество... Вкус не только часть или признак нравственного достоинства, это единственная нравственность. Скажи мне, что ты любишь, и я тебе скажу, что ты такое» .
По мысли Рескина, искусство следует понимать как синтез природы, красоты и нравственности. Эта формула вполне перело-жима и для дизайна, который синтезирует функциональное (восходящее к Природе), художественно-эстетическое (восходящее к Красоте) и социальное (восходящее к Добру) начала проектирования. Именно совокупность этих аспектов дизайна делает его средством эстетического преобразования жизни.
Главной заслугой и достижением У. Морриса и английского движения искусств и ремесел в целом нужно считать укоренение в общественном сознании мысли о том, что создание благородной визуально-предметной среды способно облагородить нравы общества и стать эффективным средством мирного, а не революционного его преобразования на основе социальной справедливости.
Идеалом культурной эпохи для романтиков была не античность, а национальное средневековье, эпоха готики. Идея синтеза искусств, заложенная в основе художественно-эстетического решения готического собора, станет ключевой для дизайна как вида профессионально-творческой деятельности. Принцип целостного художественно-эстетического решения готического храма будет привнесен первыми английскими дизайнерами в проектирование повседневной среды человека - от визуально-графического решения книги до дизайна «английского дома» в целом.
Одним из первых У. Моррис обратил внимание на тот факт, что производство не только удовлетворяет существующие потребности, но и формирует новые. Производство художественно несовершенной визуально-предметной среды не только наполняло мир уродливыми формами, но и формировало тип эстетически невежественных потребителей. Эстетическая ценность объекта дизайна отождествлялась У. Моррисом, с одной стороны, с качеством изделия, а с другой - с ремесленной технологией. Именно эти принципы легли в основу его дизайнерской деятельности.
Впервые на практике У. Моррис смог реализовать свои идеи в 1860 г., когда получил заказ спроектировать Красный Дом (Red House) в южном Лондоне. Работа по проектированию мебели, обоев, гобеленов, витражей в средневековом духе увлекает его настолько, что он создает фирму «Моррис, Маршалл, Фокнер и К°» (1861), которая стала прообразом дизайнерской организации. Очень быстро продукция компании, занимавшейся обработкой цветного стекла, дизайном витражей, вышивкой по ткани, обоями, мебелью, ткачеством, стала пользоваться высоким спросом. В производство было внедрено свыше 600 проектов У. Морриса, которые воплощались мастерами-ремесленниками, приглашенными со всей Англии.
Стилевые особенности дизайна У. Морриса определяются эстетикой романтизма - в принтах для обоев и ковров преобладают растительные и анималистические мотивы. Растительные мотивы могли представлять собой упорядоченные раппорты (как в случае со знаменитыми моррисовскими артишоками) или выполнялись в непринужденной естественной манере (обои «Фрукты»), часто композиция строилась по принципу характерной для растительного мира симметрии масс (гобелен «Дятел»).
При создании графических принтов У. Моррис применял средневековые приемы построения композиции с помощью ромбической сетки и диагональной ветви, при этом его растительные орнаменты для тканей, ковров, обоев, кажущиеся естественными, на самом деле продуманы в мельчайших деталях. В работах У. Морриса «всегда чувствуется свежесть и непосредственность, удивительное ощущение естественного роста и изобилия природы,- наверное, от страстной любви Морриса к природе в соединении с редко встречающимся орнаментальным даром» .
Качество и художественный уровень изделий его фирмы оказались настолько высокими, что моментально превратили производимые мебель, ковры, предметы быта в предметы роскоши. На их производство уходило много времени, а материалы часто оказывались слишком дорогими. Тщательная работа над изделием требовала приложения огромного количества трудовых затрат. На практике идеи Морриса, мечтавшего создавать доступные широким слоям населения качественные и красивые предметы домашнего обихода, обернулись своей противоположностью.
Очень важной частью творчества У. Морриса стала издательская деятельность. Несовершенство полиграфических технологий и резко возросший в XIX в. спрос на полиграфическую продукцию
привели к тому, что, несмотря на иллюстрирование и оформление хорошими художниками, книга потеряла свою гармоническую целостность. Иллюстрации часто выглядели инородными в книжном блоке, отсутствовала гармонизация элементов наборной полосы - размеров, пропорций, шрифтов.
Рис. 1.1.
Рис. 1.2.
Проблему создания книги как целостного произведения искусства, все элементы которого взаимосвязаны, первыми осознали прерафаэлиты. Они разрабатывали приемы набора и верстки, обеспечивающие гармонию изображений, шрифтов, книжной орнаментики.
Видную роль в возрождении искусства книги сыграл У. Моррис. Его интерес к книге как объекту дизайна впервые проявился еще в 1856 г., когда он выполнил на пергаменте три рукописных подарочных экземпляра поэмы «Золотая долина» (Story of the Glittering Plain).
В 1890 г. в имении Хаммерсмит Моррис основал типографию «Келмскотт Пресс». Его кредо издательской деятельности сформулировано в статье «Заметки о моих намерениях при основании Kelmscott Press» (1898), в которой цель издательского предприятия
^THIS IS THE PICTURE OP THE OLD HOUSE BY THE THAMES TO WHICH THB PEOPLE OF THIS STORY WENT. P HEREAFTER FOLLOWS THE BOOK IT. SELF WHICH IS CALLED NEWS FROM NOWHERE OR AN EPOCH OF REST & IS WRITTEN BY WILLIAM MORRIS/?/?
Рис. 1.3.
У. Морриса «Вести ниоткуда». 1893 Начальный лист издания «Сочинения
Джеффри Чосера». 1894
была обозначена как «создание таких книг, которые в качестве произведений печати и благодаря облику наборной полосы представляли бы собой нечто такое, что могло бы доставить радость при созерцании» . У. Моррис считал, что в первую очередь надо обращать внимание на следующие элементы издания: бумагу (он использовал бумагу ручной выделки), форму букв, определение интервалов между литерами, отдельными словами и строками и расположение текста на развороте в целом.
В типографии Морриса были отлиты новые антиквенные и готические шрифты: Kelmscott Golden, 1890 - версия классической гарнитуры венецианского типографа XV в. Н. Иенсона, отличающаяся более жирным начертанием; Troy, 1891 - 1892 - основанная на готическом шрифте Г. Цайнера, книгопечатника из Аугсбурга, и А. Кобергера, книгопечатника из Нюрнберга (оба известны как издатели инкунабул); Chaucer, 1892-12-пунктовая версия «Трои».
За период работы издательства (1891 - 1897) были выпущены 53 книги. Тираж каждого издания был около 400 экземпляров. Первой книгой, выпущенной в Kelmscott Press, был роман самого Морриса «История сверкающей долины». Шедевром Морриса стали «Сочинения Джеффри Чосера», известного средневекового писателя, автора «Кентерберийских рассказов». Книга была напечатана в большом формате, прекрасно орнаментирована и иллюстрирована гравюрами Э. Берн-Джонса. Было напечатано 425 экземпляров на бумаге и 13 на пергаменте .
Эстетическое движение в отличие от Движения искусств и ремесел имело своим девизом выражение «искусство ради искусства» и утверждало приоритет эстетических ценностей перед этическими и социальными проблемами. Помимо средневекового синтеза искусств эстетическое движение в значительной степени было ориентировано на использование мотивов китайской и японской графики, абстрактные геометрические формы японского прикладного искусства.
Самой крупной фигурой в Эстетическом движении был Кристофер Дрессер (1834-1904), который начинал свою карьеру, исследуя взаимодействие естественных форм и орнамента. В 1862 г. Дрессер, открыв свою студию в Кенсингтоне в Лондоне, начал работать как независимый дизайнер. В этом же году были опубликованы его первые книги по дизайну - «Искусство декоративного оформления» и «Развитие орнаментального искусства».
К. Дрессер считал, что хороший дизайн должен быть доступен каждому члену общества вне зависимости от социального статуса, поэтому необходимо проектировать изделия для массового производства, так как только в этом случае они могут быть коммерчески жизнеспособными. Идею «искусство для каждого» разделяли и члены Движения искусств и ремесел и Эстетического движения, но оба движения негативно относились к массовому производству, тогда как К. Дрессер положительно оценивал перспективы современной промышленности.
Принты обоев и текстиля, созданные Дрессером, значительно отличались от тех, что выпускались в то время массовым производством. Он использовал самые различные источники творческого вдохновения, применяя имитацию различных материалов - мрамора, деревянной облицовки, драпировки из тканей. Жестковатые по своей структуре орнаментальные композиции Дрессера представляли собой стилизацию растительных, цветочных или геометрических мотивов, заимствованных из китайского, японского, египетского, греческого, аравийского и мавританского искусства. Для текстиля и обоев, созданных Дрессером, характерна приглушенная цветовая гамма, которую дизайнер считал единственно приемлемой в интерьере.
К. Дрессер создавал дизайн для крупнейших художественнопромышленных компаний, входящих в Art Manufacturers. Дизайнер сотрудничал с более чем 50 предприятиями, в том числе со знаменитой фирмой Wedgwood, производящей фарфор.
Свои работы К. Дрессер подписывал словами: Designed by Dr С Dresser, предвосхитив, таким образом, появление брендинга. Изделия с его именем стали символом «хорошего дизайна». Совершенное им в 1876-1877 гг. по поручению музея Королевы Виктории и Принца Альберта путешествие по Японии для пополнения музейной коллекции привело к тому, что Дрессер практически отказался от использования орнамента в дизайне металлических чайников и предметов сервировки стола, делая акцент на материале и форме, предугадав, таким образом, стилевые предпочтения дизайна на несколько десятилетий.
В целом декоративизм английских романтиков воплощал идеи бурного роста и изобилия природы, при этом сформировалось четкое неприятие украшательства ради него самого. Деятельность представителей Движения искусств и ремесел и Эстетического движения привела к тому, что уже в эпоху зарождения графического дизайна во второй половине XIX в. были сформированы универсальные принципы дизайнерской деятельности: проектирование на основе синтеза всех видов искусств и ремесел; утверждение идеи доступности красоты вне зависимости от социального статуса; проектирование на основе решения социальных проблем общества; целостный подход к объекту проектирования.
- Рескин Дж. Искусство и действительность. М. : Типо-лит. т-ва «Кушнерев и К0», 1900. С. 5.
- Некрасова Е. Л. Романтизм в английском искусстве. М.: Искусство, 1975. С. 203.
- Моррис У. Заметка о моих намерениях при основании Kelmscott Press // Книгопечатание как искусство. М., 1984. С. 88.
- См.: Некрасова Е. А. Указ. соч. С. 215.
Линли Самбурн, Карикатура на Оскара Уайльда, журнал "Панч", том 80, 1881 год
O, I feel just as happy as a bright sunflower!
Aesthete of Aesthetes!
What"s in a name?
The poet is WILDE,
But his poetry"s tame.
Движение Эстетизма - термин, описывающий движение 1870х и 1880х гг., проявившееся в изобразительном и декоративно-прикладном искусстве и архитектуре Великобритании и позднее США. Являясь реакцией на то, что казалось ханжеским в искусстве и дизайне, Движение характеризовалось культом прекрасного и подчеркиванием чистого удовольствия, которое оно доставляет. В живописи существовало представление об автономности искусства, а также концепция «искусства ради искусства», зародившаяся во Франции в литературе и привезенная в Британию в 1860 е гг.
Движение Эстетизма защищали писатели и критики Уолтер Патер, Алжернон Чарльз Суинберн и Оскар Уайльд. Придерживаясь теории Патера, художники, связанные с Движением, писали бессюжетные или же лишенные значимого сюжета картины. Данте Габриэль Россетти черпал вдохновение в венецианском искусстве из-за его акцента на цвет и декоративные качества картины. Результатом его поисков стали несколько поясных изображений женских фигур, таких, как «Голубой Будуар» (1865, Институт Изящных искусств Барбера).
Д. Уистлер «Принцесса из страны фарфора»
Стены под изысканными перегородками Джекилла были покрыты испанской кожей, которую Уистлер расписал золотом по голубому фону мотивами павлиньего глаза и павлиньих перьев в 1877 году; напротив своей картины, висящей над камином, он изобразил двух павлинов с роскошным оперением. В камине стоит пара кованых железных fire-dogs, которые Джекилл сделал в виде подсолнухов с павлинами. Подсолнух был характерным мотивом Движения Эстетизма, появляясь на изразцах Уильяма де Моргана, вышивках К. Эшби, мебельном ситце и обоях Брюса Талберта и на расписанном фасаде часов (1880, Лондон, музей Виктории и Альберта), созданных, возможно, по эскизу Льюиса Формана Дэя.
Часы, предположительно по эскизу Л.Ф. Дэя(1880, Лондон, музей Виктории и Альберта)
Уильям де Морган, керамическая плитка
Общей чертой для «художественной» мебели, керамики, художественной ковки и тканей «Движения Эстетизма» и Стиля Королевы Анны в архитектуре, столь любимого Годвином и Ричардом Норманом Шоу, стало стремление их создателей (проявляющееся в изощренности проектов) поднять статус своих произведений до статуса произведений изобразительного искусства. Они создавали «художественные» предметы интерьера и здания. Они одновременно реформировали и формировали вкус – что было важной заботой Уильяма Морриса, взгляды которого хотя и расходились с философией Движения Эстетизма, но помогли распространить ее влияние на США. К 1870 году обои Морриса продавались в Бостоне, а двумя годами позже книга Чарльза Лока Истлейка “Hints on Household Taste” вышла в американском издании.
<....>